Об истории традиции – в материале Daily Storm
Малиново-фиолетовые фонарики, игрушки с крутящейся стрекозой и, конечно же она – елка. Ну какой Новый год без этой красотки? А ведь традиции наряжать хвойные деревья уже не одно столетие. Так делали и при Петре Первом, и при Ильиче, и даже в блокадном Ленинграде, когда, казалось бы, уже не до праздников и есть лишь одна-единственная цель – выжить. Как это происходило и какие подарки были самыми желанными?
Каждому по древцу!
Надо сказать, что вплоть до XVII века традиционная русская елочка считалась символом чего-то потустороннего и где-то даже опасного. Неслучайно одно из имен черта звучало как «йолс», а лапами этого дерева устилали дорогу перед похоронной процессией. Все изменилось, когда Петр Первый объявил о переходе на новое летоисчисление и посоветовал украшать города хвоей: «каждому хотя по древцу или ветве на вороты». Так елка перестала ассоциироваться со смертью и обрела флер праздника и волшебства.
Интересно, что после кончины царя этот обычай стал исчезать: его считали скорее забавой горожан. Ну каким жителям деревни придет в голову развешивать на ветках яблоки и пряники, когда их можно просто съесть?! Однако спустя столетие в стране появился еще один новогодний активист: Николай I, который с подачи своей жены-немки повелел установить в Аничковом дворце красивую елку и украсить ее фруктами и конфетами.
Как вспоминала дочь императора, княжна Ольга, со временем это стало традицией, а под елочкой всегда лежали подарки: мальчикам обычно дарили солдатиков, а девочкам – наряды и украшения. Для придворных устраивалась лотерея, призами которой были предметы, изготовленные на Императорском фарфоровом заводе.
«После чаю зажгли маленькую елку»
Очень любили отмечать зимние праздники и в семье Николая II. Вот лишь некоторые записи из его дневника, сделанные в Зимнем дворце в декабре 1895 года.
«В 6 1/5 пошли ко Всенощной и затем была общая елка в белой комнате. Получил массу подарков от дорогой Мама и от всех заграничных родственников».
«В 3 ч. поехали в придворный Манеж на елку Конвоя и Сводного Батальона. Как всегда были песни, пляски и балалайки. после чаю зажгли маленькую елку для дочки и рядом другую для всех женщин, Аликс, и в детской».
«27 декабря: была елка офицерам».
Не забывалось и про тех, кто кому горше и хуже: императорская семья помогала и больным, и нуждающимся. Причем некоторые из них зачастую даже не подозревали, откуда им приходит помощь. Гостинцы готовились даже в ссылке.
«Уроки продолжаются, как раньше, – писала императрица Александра Федоровна своей подруге Анне Танеевой. – Мать и дочки работают и много вяжут, приготовляя рождественские подарки. Как время летит, скоро будет девять месяцев, как я со многими простилась... и ты одна – в страданье и одиночестве. Но ты знаешь, где искать успокоения и силу, и Бог тебя никогда не оставит – Его любовь превыше всего. 24 ноября, 1917, Тобольск».
«На ней горели ярко свечи и розы пышные цвели»
Что было дальше, знают все. Царя убили, и к власти пришли большевики. Но странное дело, елка, уже было внесенная в список классово чуждых элементов, никуда не исчезла, а наоборот обросла новыми традициями. Более того, в новогодних утренниках стал участвовать сам товарищ Ленин, а про некоторые из них можно было бы даже снять приключенческий сериал!
Как вам, например, вот такая история? Январь 1919 года. Ильич мчится из Кремля в Сокольники, чтобы пообщаться с детьми, но его машину останавливают налетчики известного московского бандита Якова Кошелькова. Вождя выбрасывают на дорогу, приставляют к его виску пистолет, отнимают деньги, документы, «браунинг», а потом отпускают. И что он делает? Берет новую машину и продолжает свой путь!
«Вот опять и опять закружились вокруг ёлки, складно запели другую песню… – описывал тот день его секретарь Владимир Бонч-Бруевич. – <...> и все понеслись быстрей и быстрей в радостном хороводе смеющихся и счастливых детей».
Такой же веселой получилась и елка в Горках, на которой Ильич присутствовал уже тяжело больным: до его смерти оставалось всего несколько недель. Подарки были скромными – несколько конфет да завернутые в цветную бумагу кусочки сахара – но малыши из окрестных сел радовались и такому.
«На Рождество была устроена ёлка для местных детей, – вспоминал в своих мемуарах личный психиатр Ленина Виктор Осипов. – Их собралось порядочно, дети играли, бегали, шумели, Владимир Ильич принимал очень живое участие в этом, сидя тут же. Возник вопрос, не утомился ли он, не мешают ли ему шум и беготня, но он показал, чтобы детей оставили в покое».
Было ли такое на самом деле? Об этом история умалчивает. Но известен такой факт: когда Надежду Крупскую попросят вспомнить о том утреннике, она порекомендует сменить тему. Какое там веселье? В то время ее муж был уже парализован и его возили в коляске!
Хотя, наверное, все-таки было... Иначе как у поэта Виссариона Саянова могло родиться такое прекрасное стихотворение?!
И всех лесов окрестных ели
В сиянье звёздного луча
До ночи с завистью глядели
На эту ёлку Ильича.
На ней горели ярко свечи
И розы пышные цвели…
А он мечтал в тот давний вечер
О счастье всех детей земли.
А как же дети рабочих?
Любил общаться с детьми и Иосиф Виссарионович Сталин. А вот елки – нет. Он их ненавидел, поэтому начиная с конца двадцатых их украшение стало считаться преступлением. Опала закончилась лишь в 1935-м, с легкой руки члена ЦК ВКП(б) Павла Постышева, который предложил вернуть эту хорошую добрую традицию, и Сталин неожиданно согласился. Возможно, сыграла аргументация.
«В дореволюционное время буржуазия и чиновники буржуазии всегда устраивали на Новый год своим детям елку. Дети рабочих с завистью через окно посматривали на сверкающую разноцветными огнями елку и веселящихся вокруг нее детей богатеев, – возмущался партиец. – Почему у нас школы, детские дома, ясли, детские клубы, дворцы пионеров лишают этого прекрасного удовольствия ребятишек трудящихся Советской страны? Какие-то, не иначе как левые загибщики ославили это детское развлечение как буржуазную затею».
Увы, но счастье Постышева оказалось недолгим. Уже через четыре года его расстреляют, обвинив в троцкизме и шпионаже. Но праздник – останется. Есть даже легенда, что когда Лазарь Каганович спросил у Сталина, где же ставить главную елку страны, тот ответил: «У нас все елки главные!»
«Встречали куском хлеба и ложечкой повидла»
А вот как отмечали Новый год на фронтах Великой Отечественной войны... Елка – из наспех собранных веток, игрушки – из гильз, звезда – из консервной банки. И вот ты уже не в землянке, а как будто у себя дома.
«Здравствуйте, Зиночка и Леонард. Поздравляю вас с Новым, 1942 годом, – говорится в письме заместителя политрука отряда лыжников ОМСБОН Лазаря Паперника, который через три недели погибнет в бою под Москвой. – Желаю вам счастья и здоровья. Желаю вам, чтобы 1942 год был годом счастливых встреч на освобожденной от фашистских псов земле, чтобы мы снова собрались».
«4 января 1942 г. Вот и прошел Новый год. Встречали его с чашкой чая, куском хлеба и ложечкой повидла… Кончаются дрова. Взять неоткуда. А впереди еще весь январь и февраль. Еще два месяца мерзнуть!» – сообщал в своем дневнике житель блокадного Ленинграда Володя Мантула. Однако до весны он уже не доживет. Блокнот сохранит его мама.
Это невероятно, но в осажденном городе даже умудрялись проводить утренники! Елки были из прифронтового леса. Из подарков – кусок хлеба, кружок конской колбасы и желе. Надо ли говорить, как радовались те, кто все-таки сумел дожить до победного 45-го!
Хрущев, рюмочка и Рейган вместо Горбачева
Поддерживали проведение елок и советские генсеки, например, сменивший Сталина Никита Хрущев. При нем их начали устраивать в Кремле, приглашая туда не только партийную элиту, но и актеров, писателей и передовиков производства.
Как вспоминали очевидцы, спиртное лилось рекой, при этом сам генсек умудрялся оставаться трезвым. А все благодаря секретной рюмочке, которую ему подарила супруга американского посла Джейн Томпсон: из-за толстых стенок в нее можно было налить не более 30 миллиграмм.
Но если Хрущев еще любил быть на публике, то Брежнев – наоборот. По мнению политика, праздники нужно было проводить исключительно в кругу семьи. Собирались за столом, вспоминали прошлое, пели песни, зачастую – военных лет...
Была и наряженная елка. Так как индустрия производства новогодних игрушек уже достигла своего апогея, в магазинах можно было купить все что угодно. Особенным шиком считалось купить красную стеклянную звезду, которую надевали на верхушку в самый последний момент. Это значило: ну все, вот теперь можно праздновать!
Чем запомнился Горбачев? Тем, что произносил новогоднее поздравление не по бумажке. Ну или по крайней мере старался. А иногда – передавал эти полномочия президенту США Рональду Рейгану, что по нынешним временам совсем невиданно.
Он же, Горбачев, спустя много лет исполнит роль Деда Мороза на новогодней елке в «Ельцин-центре. По сценарию, добрый волшебник побеждает Красного Комиссара и освобождает Рождество. Круг замкнулся; с елки сняли все обвинения!
«Подрастайте и берите Россию!»
Ну и напоследок – о том, как мы отмечали этот день при Ельцине. А он, если вы помните, был ну очень большой затейник. То выскочит на сцену и давай выплясывать под Евгения Осина, то залезет на качели и начнет летать на них чуть ли не солнышком. Что уж говорить про утренники!
В архивах одного телеканала есть такое видео… Зима 1995-го. Борис Николаевич с супругой появляется на детском празднике в Кремлевском дворце и раздает поручения окружившей его детворе. Голос – торжественный, взгляд – мечтательный.
«Желаю, чтобы вы новую Россию обустраивали, – наставляет глава страны. – А то ведь надо будет скоро отдавать бразды правления! Подрастайте и берите Россию. Новую Россию!»
Как его переводит диктор? «Президент пожелал всем доброго здоровья, хорошей учебы и побольше улыбок»…
«А Снегурочка, смотрите, какая красивая, симпатичная, понимаешь, дааа!» перефразированию уже не поддается, поэтому ведущий начинает торопливо перечислять, как много ребят увидят это представление и какие их ждут подарки. Главная елка страны – это вам не хухры-мухры!
Кстати, сам Новый год Ельцины всегда встречали в кругу семьи. Причем дважды – по московскому и по свердловскому времени. Елок было несколько: одна – в квартире на 2-й Тверской. Остальные – в Барвихе: в доме и на улице. Меню праздничного ужина оставалось неизменным еще со студенческих времен: «Оливье», заливная рыба, соленые помидорчики. Обязательно – салат «Нежность» из лука, яиц, яблок и тертого сыра. На десерт – эклеры и лимонный торт…
Как и чем отмечает этот праздник Путин – даже не просите – не расскажем! Скорее всего, это сделают наши потомки.
Свежие комментарии